Темный Эвери. Лич - 4 - Страница 97

— Ускоряемся, — бросил я, опять увеличивая темп ходьбы. — Этот кадр, что впереди, движется по забитому опасными монстрами ущелью слишком быстро.

Во, попали! Сзади монстры, и их все больше и больше, и они все ближе и ближе, а впереди… Впереди тоже монстр, с которым, возможно, лучше не связываться. Как‑то пропало у меня желание устраивать разборки с тем, кто идет впереди нас и расчищает нам дорожку. Надеюсь, что он и с кадавром справится так же легко, как и с гноллами. Если же его бой с боссом инстанса затянется, то мы с Еленой окажемся между молотом и наковальней. Я‑то ладно, я бессмертный. Если что — воскресну.

Я стиснул зубы так, что послышался хруст, и посмотрел вверх, на Гаргу. И дал ей команду сменить свое обсидиановое тело на обычную плоть. У гноллов удар наносит физический урон, и Гарга в этом случае гораздо предпочтительнее в каменном состоянии, игнорирующим три четверти физического урона, но я не собираюсь подпускать гноллов на расстояние удара. Встречу их магией. А мои заклинания могут задеть Елену. Я, конечно, попытаюсь не допустить этого, буду максимально аккуратным, но кто знает, что может произойти в горячке боя? В случае, если задену Елену, Гарга заберет полученный ею урон на себя. Во плоти она сможет удержать больше магического урона.

Я опять стиснул зубы. Один раз уже мои заклинания задели Елену. И Гарга не помогла.

— Лена, когда я буду атаковать монстров, будь рядом. До тех пор, пока я не скажу бежать от меня. Если я активирую "Ауру Огня", держись от меня подальше. Я не знаю, какой урон она наносит — физический или магический. Наверное, физический. Это все‑таки умение, а не заклинание. Думаю, что твои раны именно от моей "Огненной ауры".

— Нет, — покачала головой Елена. — Целительницы сказали, что это от яда кадавра.

— Как? — переспросил я. — От кадавра? Каким образом?

Елена пожала плечами.

— Я не знаю, — ответила она. — Жрицы сказали, что такая особенность есть у яда некоторых пауков и некоторых змей. И только у боссов. Да и у них очень редко. Отложенный урон. Как‑то так. Что‑то такое они говорили. Реакция яда с кожей. Даже если урон не наносится или залечивается, плоть продолжает разлагаться. И вещи тоже, если кожаные или из ткани. Какие на мне и были тогда.

Честно сказать, я только в этот момент понял, каким грузом на моих плечах было осознание того, что это я виноват в уродстве Елены. В этот момент я словно гору с плеч сбросил, такое испытал облегчение.

— Жрицы сказали, что такое не исцеляется. С этим ничего нельзя сделать. Этого не исправить.

Мое облегчение как рукой сняло. На плечи опять надавила тяжесть размером с гору, с Эверест, не меньше.

Я остановился и повернулся к Елене, крепко взяв ее за руку немного выше локтя и развернув к себе.

— Чушь! — резко сказал я. — Все можно исправить! Поверь мне, Елена, мы найдем способ вернуть тебе прежнюю внешность!

Елена вяло махнула рукой.

— Бесполезно.

— Нет, не бесполезно!

— Пойдем же! Гноллы! — Елена попыталась вытащить свою руку из моей.

— Плевать на гноллов! — я оставался стоять на месте. Справлюсь я с гноллами. Никуда не денусь.

— Да не нужна мне та красота! — закричала мне в лицо Елена. — Ничего хорошего мне от этой красоты никогда не было! Одни проблемы только! А ты на мою красоту вообще не обращал внимания!

Ну, с этим заявлением она погорячилась. Если я делал вид, что меня не волновала ее внешность, то это еще ни о чем не говорит. Да и с заявлением насчет того, что ей от ее красоты только одни проблемы, она тоже поспешила. Не думаю, что будь она дурнушкой, Мастер Вестри выковал бы ей Уникальный посох. За красивые как раз глаза он ей его выковал.

— Дурак! Не стой на одном месте!

Елена вырвала свою руку из моей, ухватила меня за мантию и потащила за собой. Сильная! Мне пришлось сделать пару шагов прежде, чем она отпустила меня.

— Может быть, — спокойно ответил я. И двинулся вдоль ущелья. — Зато ты очень умная, заявляя, что тебе не нужна красота. Если о себе не думаешь, подумай об окружающих.

— Причем здесь окружающие? — не поняла Елена. — Или ты о себе? Тебе тоже приятнее находится рядом с красивой девушкой, чем с чудовищем? Ну, надо же! Вот это новость! Что‑то раньше этого заметно не было. У меня вообще сложилось мнение, что тебе все равно с кем быть, с красавицей или с чудовищем! С кем жить, и с кем спать! Маньяк! Извращенец! Спишь с чудовищем!

— Ты не права, — бросил я ей в ответ. — Это, во — первых. А во — вторых, ты тогда тоже извращенка, раз тоже спишь с чудовищем.

— Что? Да как ты смеешь! — чуть не задохнулась от возмущения Елена. — Когда это я спала с чудовищем?

— У Ллеты спроси. Она знает.

— Дурак!

Спорить с ней я не собирался. Все мои девушки, пусть их было и не много, были если и не красивыми, то, как минимум, симпатичными. В отсутствие вкуса пока что еще никто меня упрекнуть не мог. И Елена тоже красивая, я это прекрасно помню, и именно такой она предстает передо мной, когда я вспоминаю ее. Была красивая. И будет! Точка! Я сказал!

А насчет дурака, она права. И на счет извращенца тоже. Но не потому, что сплю с изуродованной девушкой, а потому, что эта девушка — программный код! Пусть со своими эмоциями, со своими желаниями, со своими тараканами в голове. Но, тем не менее, она всего лишь программа. И я испытываю к этой программе весьма сильные чувства. О боги, да что там скрывать, я люблю ее! И раньше это подозревал, а сейчас понял наверняка. Вот уж точно — извращенец. О боги! Скажешь кому — засмеют!

— А твою внешность мы вернем. Есть способ. Сама сказала.